Палеопочвенное изучение многослойных археологических памятников на супесях северной тайги Западной Сибири
Антропогенный фактор во все эпохи вносил значительные коррективы в развитие почв и ландшафтов всех природных зон. Не исключение и почвы подзоны северной тайги Западной Сибири, изученные нами на археологическом памятнике Ямгорт. Памятник находится на территории Ямало-Ненецкого автономного округа, на высокой песчаной террасе реки Сыня с вытянутыми вдоль русла гривами. Археологические датировки по найденным предметам позволяют отнести нижние горизонты памятника к эпохе энеолита (ясунской культуры), выделить основной горизонт эксплуатации памятника в эпоху поздней бронзы (хэяхинской культуры). Обе культурные группы известны на обширной территории в ЯНАО от южной части полуострова Ямал на севере до бассейна реки Сыня на юге. Для этой же территории характерны поселения эпохи раннего средневековья нижнеобской культурной общности. По почвам удалось зафиксировать относительно недавние изменения в досыпках насыпей в раннем железном веке.
Комплексное изучение археологических объектов с привлечением методов естественных дисциплин (1, 2) заметно дополняет существующие представления как о духовной и хозяйственной жизни древних народов, так и о роли природной среды (4,5) в сложении того или иного хозяйственно-культурного типа.
Особенностью отечественных исследований является значительное внимание к вопросам реконструкции погребального обряда древних народов (изучение курганов), тогда как за рубежом основное внимание уделяется изучению поселений. Поселенческие памятники исследованы мало, а полученные в ходе их изучения материалы могут быть использованы для решения общих вопросов генезиса почв (3, 6, 7, 8, 10). Вместе с тем, только поселенческие памятники могут быть использованы при рассмотрении распределения артефактов в почвенной толще, интеграции культурного слоя в природную среду, роста природно-антропогенных наносов, и, в конечном счете, при индикации антропогенных воздействий на окружающую среду (6, 7, 9, 10).
Рост почвенно-археологических наносов для всех природных зон, рассматривается нами как совокупность почвенных горизонтов и почво-грунтов культурного слоя, является следствием работы процессов осадконакопления/почвообразования. В периоды, когда поселение заброшено, мы полагаем преобладание процессов осадконакопления и рост наноса вверх, в период эксплуатации человеком поселения мы предполагаем преобладание почвообразования и формирование двух контрастных горизонтов элювиирования-иллювиирования или выноса-привноса гумуса и железа, что отражается в яркой морфологической картине наличия рядом контрастных белесого/ржавого горизонтов в сочетании с максимумами фосфатов по профилю. Именно фосфатные максимумы подтверждают эксплуатацию поверхностей в древности, позволяя наши палеопочвенные построения на данном объекте.
На лесопокрытых территориях археологическое почвоведение будет иметь свои особенности. В первую очередь это следы пожаров, в частности, древних, отраженных в степи в виде прокаленных горизонтов, хорошо читаемых археологической стратиграфией. Также фиксируемые следы пожаров могут иметь отношение к последнему периоду – нескольким сотням лет, отражаясь в почвах насыпей и это направление сейчас оформляется как педоантракология, для обычной лесной почвы с возрастом в десятки лет, где одна из ведущих ролей сейчас принадлежит д.б.н. М.В. Бобровскому. В целом, насыпи характерны для курганов, и на границе степной-лесостепной зон курганы распространены не сильно, но тем не менее, встречаются. Также объектами применения нашего опыта становятся валы и погребенные под ними почвы укрепленных городищ, например X-XIII вв для русских поселений. Хорошую распространенность имеют так называемые «змиевы валы» различного времени (преимущественно, не старше 300 лет, например, вал Анны Иоановны, или Оренбургская укрепленная линия) и локализации, часть из них также находится под лесной растительностью. Но действительно широко распространены западносибирские углубленные жилища в обваловками-«бубликами», когда стена жилища подсыпалась снаружи в начальный момент строительства. Они имеют вид жилищных впадин, окруженных невысокой насыпью. Возраст этих насыпей самый различный и доходит вглубь до энеолита. Лесная растительность, безусловно, будет нарушать картины, привычные нам в степной зоне, когда слои лежат ровно и расположены, в основном, последовательно, в порядке формирования-нарастания. В лесопокрытых курганах и насыпях смазывать почвенные картины, кроме землероев, будут турбации почвы вследствие вывала деревьев, возраста и состава леса.
Памятник Ямгорт является труднодоступным, попасть на него можно только водным путем. В системе физико-географического районирования поселение располагается в Войкарской подпровинции Северо-Сосьвинской провинции лесной равнинной широтно-зональной области Западно-Сибирской равнины северо-таежных ландшафтов. Лесной ярус региона представлен лиственницей, елью, березой, кедром, на поселении лес смешанный редкостойный. Почвообразующими породами служат четвертичные песчаные отложения водно-ледникового генезиса, на которых формируются подзолы иллювиально-железистые. Климат характеризуется количеством осадков 400-460 мм в год. Средние температуры января минус 22 ºС, июля – плюс 14 ºС.
Археологические раскопки были выполнены с параллельным отбором образцов почв с целью изучения палеопочв, погребенных под обваловкой жилищной впадины с разновременной досыпкой, а также формированием почвы на насыпи. Также рассмотрены образцы почвы окраины поселения, в качестве фоновой почвы, и разрез межжилищного пространства с рядом отраженных в нем этапов бытования и осадконакопления. Выполнены морфологические описания, проведена обработка образцов с крупным массивом полученных лабораторных данных. Из заполнения котлована жилища и стратиграфических разрезов были отобраны более 100 проб почв. Использованы общепринятые методы определения углерода, емкости катионного обмена, состава обменных катионов; фосфаты по Кирсанову; гранулометрический состав пирофосфатным методом; железо по Тамму.
Новизна нашей работы на послении Ямгорт состоит в выделении трех этапов эксплуатации памятника по следам в почвах, с чем согласны два почвоведа разных школ – авторы коллектива, на основании гранулометрии, данных гумуса, железа и фосфатов, с подтверждением археологическим данными по стратиграфии и распределению артефактов. Отметим, что почвенная лаборатория заранее не была уведомлена об этапах эксплуатации памятника, данный вывод был сделан независимо и совпал с археологической картиной.
